Андрей, нарушив семейную традицию, оставляет карьеру учителя и отправляется в Москву, где его бизнес-проект терпит крах. В поисках выхода из финансового тупика он решает продать фамильный дом, который, по слухам, когда-то принадлежал Пушкину. Однако сделка упирается в необходимость получить согласие отца, отбывающего срок в колонии и винящего в своих бедах именно сына. Осознавая, что простого примирения недостаточно, Андрей придумывает хитрый план: он устраивается преподавателем в вечернюю школу при той же колонии, надеясь через регулярное общение смягчить сердце отца. Но этого оказывается мало, и чтобы доказать искренность своего возвращения к преподаванию, он параллельно начинает работать учителем литературы в обычной школе. Так его жизнь разделяется на два мира: днем он пытается привить любовь к классике подросткам, а вечером – тем, кто оказался за решеткой, сталкиваясь с разными вызовами и понимая, что граница между безопасностью и риском в этих столь разных учебных заведениях оказывается зыбкой.
Постепенно Андрей погружается в рутину двух школ, где каждый день приносит новые испытания. В обычной школе он сталкивается с равнодушием и бунтарством подростков, которым сложно донести ценность литературы, в то время как в колонии ученики, хоть и лишенные свободы, часто проявляют неожиданную глубину в обсуждении книг, видя в них отражение собственных судеб. Андрей пытается балансировать между этими ролями, но чем дольше длится эта двойная жизнь, тем больше он осознает, что его первоначальная цель – продажа дома – отходит на второй план. Вместо этого он начинает задумываться о том, может ли преподавание стать тем мостом, который не только поможет наладить отношения с отцом, но и изменит что-то в жизни его учеников. Однако напряжение растет: в колонии каждый шаг сопровождается риском, а в обычной школе подростки проверяют его на прочность, заставляя Андрея сомневаться, где на самом деле больше опасности – за колючей проволокой или в стенах, казалось бы, безопасного учебного заведения. Эта внутренняя борьба постепенно приводит его к переоценке собственных ценностей и пониманию, что истинное призвание может скрываться не в бегстве от прошлого, а в принятии ответственности за тех, кого он учит.